Первой пришла в себя Галка Бугайцова. Она, как говорится, за словом в карман не лезет:

- А он дважды был судим. И в тюряге сидел.
- У него судимости сняты, - уточнил Сергей Чевганюк. Серёжа готовится поступать на юрфак и в юриспруденции уже кое-что смыслит. – Правда, никаких документов о снятии судимости никто не видел, - продолжал Сергей, - но официально объявлено , что именно так обстоит этот вопрос.
- А за что его судили? – поинтересовалась Лида Сурдул.

Рая Колесник поспешила включиться в разговор:

- Одни болтают -- за разбой, другие – что шапки снимал с голов прохожих, третьи – ещё что-то натворил. А теперь шутят: “Дважды несудимый!”

Некоторые девочки шептали одна другой что-то на ухо.

Вдруг оживился Коля Смирнов:

- Если Елена Михайловна будет меня стыдить за ошибки в сочинениях, я ей скажу: “Он делает больше ошибок!” – При этих словах Коля устремил правую руку с вытянутым указательным пальцем в сторону портрета и колина поза напоминала силуэт пролетарского вождя на броневике. - Мама рассказывала, что, заполняя анкету, Он сделал 14 ошибок, - продолжал Коля, не меняя позы. – Газеты печатали фотокопии этой анкеты, об этом знает вся страна. В моих сочинениях столько ошибок никогда не было!

Классное помещение заполнялась учениками.

В диспут включилась Нина Вишневская . Её мечта -- филфак. Несколько её заметок напечатали местные газеты.

- Представляете?! – эмоционально начала Нина. – Своё учёное звание профессора в анкете он написал с двумя “ф”. Какой позор!
- Дело поправимое, - невозмутимо и твёрдо сказал Рома Бронштейн.

Он участник школьного КВН, смекалистый и отменный юморист. Ромка продолжал:

- Если лишнюю букву перенести в префикс того же слово и писать чрез дефис, то получится “Ф-профессор”, а произносить следует “Фэ- профессор” и ошибки как не бывало.

Все дружно засмеялись, одобряя Ромкин вариант.

Прозвенел звонок на урок. Все разошлись по своим местам и стали готовиться к уроку по литературе согласно расписанию.

В класс вошла секретарь директора школы и сказала:

- Ребята, сидите тихо и не ходите по коридору. Елена Михайловна задерживается у директора, - и вышла.

Юра Котов, педант во всём, заговорил первым:

- В одной Его фразе содержались слова “...если факты подтвердятся...”. Но подтверждаться или не подтверждаться могут предположения, гипотезы. Слово “факт” означает, что событие или явление имело место, свершилось и его реальность установлена. Вспомните пословицу: «Факт – упрямая вещь». Если бы факт нуждался в подтверждении, он не был бы «упрямым». Выходит, что Он не знает значений даже часто употребляемых слов. Как же Он может анализировать тексты законов, в которых масса юридических терминов?! – воскликнул напоследок Юра.

Диспут продолжил Коля Ткач:

- Как-то Он участвовал в телепередаче “Свобода Слова”. Развернул лист перед телекамерой и говорит: “Посмотрите на эту табличку”. А на листе не табличка, и даже не таблица, а прямоугольная диаграмма. Был бы настоящим профессором - назвал бы правильно. А так получается, что Он профанирует людей, ведь передачу смотрят миллионы. Вместо распространения знаний, распространяет незнания.

Я поддержал мнение Коли Ткача:

- По телеку от Него неоднократно слышал: “Мы им руки поотрываем и ноги повыкручиваем” или “Мы с них шкуру будем сдирать”. И другие подробные “шедевры” Его лексикона. Соратники не устают утверждать, что он классный менеджер. Интересно бы знать, в каких учебных или научных трудах по менеджменту рекомендуют в качестве управленческих воздействий выкручивать ноги или сдирать шкуру. Обобщенное название этих приёмов такое: “К ногтю!”. Они из прошлого века.
Сформированная “вертикаль”, усиление силовых структур, организованные судилища над представителями оппозиции говорят о том, что Он сделал ставку на способ управления: “К ногтью!”

Оборвала мой монолог Наташа Скубий:

- А какие у него могут быть другие приёмы? Он что, кибернетику изучал? Он совершенно необразованный субъект. Представляете, Чехова не читал! Назвал его великим украинским поэтом. Планета Земля содрогнулась от этих слов. Ведь наши люди живут на всех континентах.

Елена Михайловна была уже в классе. Он вошла незаметно и слушала наш диспут, прислонившись к стене.

-- Он и Анну Ахматову обидел, - поддержала “литературную” тему Валя Сущенко. – Он не только извратил её фамилию, но назвал её фамилией олигарха, своего соратника. Создалось впечатление, что он своей властью меняет поэтессе её фамилию на другую. Это был миг, но миг отвратительный. – Валя возбудилась и не могла остановится:

- Мало того, что при жизни от советской власти ей жития не было, эти их последователи и в могиле покоя ей не дают.

Перебила Валю Нина Вишневская:

- Он часто ошибается, когда читает текст. Что Ему напишут, то он и читает как истукан. За смыслом не следит, так как не понимает содержания написанного. Например, слово “генофонд” прочёл как “геноцид” и глазом не моргнув.
- Тихо! – подал своё голос Чебаненко Сергей. Он в свободное время занимается рисованием и обладает некоторыми знаниями по художественному искусству. Все затихли. Сергей продолжал:
- Картина, портрет – это не только холст или бумага и краска. Пространство вокруг картины заполнено аурой, биополем добра или зла, любви или ненависти, горя или радости и т.д. Посмотрите на портрет Ахматовой. Поэтесса как бы отвернулась в другую сторону и смотрит на Него брезгливо. Раньше вокруг этого портрета была другая аура.

Сергей продолжал:

- А теперь посмотрите на портрет Чехова. Его глаза, улыбка, всё лицо как бы излучают сарказм, писатель насмешливо созерцает со стены на все вокруг. Биополе вокруг и этого портрета изменилось. Это реакция знаменитых писателей на появление сегодня этого портрета над доской. Его не должно быть здесь!
- Те же слова я говорила директору, - вступила в разговор Елена Михайловна. – Директор со мной согласился, но он выполняет приказ сверху.
Сделав небольшую паузу, она продолжила:
- Я вошла в класс, не стала вам мешать и слушала вашу дискуссию. И убедилась, что вы готовы к самостоятельной жизни и я буду гордиться вами. А теперь продолжим урок…